Погружение в творчество

Для преподавателя школы искусств №1 Екатерины Блинниковой работа в Артеме началась с художественной мастерской. Она даже не подозревала, что вся последующая жизнь будет посвящена не только творчеству, но, в первую очередь, педагогике. И когда её пригласили в Детскую школу искусств №1,  задумалась. И все же решилась — пошла. А чтобы быть, что называется, в теме, окончила  пединститут. Так, по сей день работает в школе, ставшей родной, учит детей тому, чем занимается с увлечением. Об этом и наш разговор.

— Я открыла, что я, оказывается, педагог хороший. И это было неожиданно, прежде всего, для меня самой. Наверное, все дело в том, что, если  берусь что-то делать, это меня увлекает до последней степени. Вот, взялась за педагогику: так «занырнула», что  Макаренко штудировала, Ушинского, серьёзно вникала, окончила педагогический институт с отличием. И диплом у меня был как раз по теме «Раскрытие творческих способностей детей».

— Екатерина, вы в постоянном поиске. К этому обязывает профессия педагога или творческий зуд?

— И то, и другое. Если педагог не творческий, если  не рисует — как он может  детей учить? У нас есть такой интересный прием, когда преподаватель вместе с детьми рисует одну и ту же постановку. И дети подходят, смотрят, как работает, какие краски использует педагог, как их смешивает… То есть учатся на конкретном примере.

— Еще мне интересно, как вы приходите к новым идеям? Это потребность беспокойной  души?

— Если честно, такое беспокойство — оно меня саму беспокоит (смеется). Вот, погрузилась в педагогику. Понимаю, что в любой деятельности можно развиваться до бесконечности. Победила во всероссийском педагогическом конкурсе — не то чтобы успокоилась, а возникла непреодолимая потребность хоть немножечко, но поменяться, попробовать себя в чем-то другом. Нужен новый поток, новый глоток свежего воздуха. Как говорил Конфуций: «Человек — это поток, и бесполезно его запруживать — он либо тебя снесет, либо повернет в другую сторону».

— Получается, внутренний поток и вынес кракле?

— Просто, мне хотелось сделать что-то трудное для себя. Я никогда не смотрю, что делают там-то и те-то. Я задаю себе вопрос: а вот это смогу? А мне слабо? У меня очень многое на «слабо». Так и с кракле. Топила печку у бабушки в деревне, вырывала листы из старого настенного календаря и увидела небольшую заметку, как в древности в Китае подделывали фарфоровые вазы «под старину» — они их обклеивали яичной скорлупой, имитируя трещины. И мысль сработала: можно делать картины, используя яичную скорлупу. Но одно дело идея, другое — её реализация. Пришлось немало потрудиться, пока стало получаться так, как представлялось.  И все время: «А мне слабо»? Это та мысль, которая постоянно подгоняет.

— Ну вот, оказалось, не слабо. Так и к ткацкому станку пришли?

— Да, совершенно случайно увидела в Интернете красивую тесемочку. Захотелось такую на шляпку. Не купить, а сделать. Как делают? А делают на дощечках — крутят дощечки и плетут. Это, оказывается, русское ткачество поясов, очелий, тесьмы… Попробовала. Только потом поняла, что наткнулась на едва ли не самый трудный вид ткачества. Я долго не могла понять сам принцип. Но отступать не в моих правилах. Упорно училась, поражаясь, какие были умные женщины в древней Руси! А потом, когда освоила ткацкий станок,  поразилась, какие были умные мужчины, создавшие его!

— Кстати, Екатерина, о ткацком станке: как он у вас появился?

— Выписала из Москвы. Он не серийный. Такие станки изготавливают мастера по заказу. Нитки льняные из Латвии выписываю.

— А узоры — как вы их выбираете?

— Я не хочу плести и ткать наобум, создавать какой-то новодел. Потому знакомилась  с экспозицией Государственного исторического музея в Москве, русского этнографического музея, русского музея народоведения — это самые крупные музеи, хранящие костюмы, одежду из разных российских губерний разных исторических периодов. Я тку именно по музейным образцам.

— Екатерина, в старину каждый предмет туалета, каждый узор на нем были со значением — вы это учитываете?

— Конечно. Больше всего мне понравился своей декоративностью рязанский костюм, хотя предки мои из Вологодчины и из Московской губернии. Давайте разберем на примере женского фартука, его орнамент говорит о многом. Например, обережный орнамент в области живота: живот женщины — место зарождения жизни, сосредоточение её здоровья.  Этот орнамент проходит полосой по всей ширине фартука. Нижний узор напоминает ряд женщин, у которых «руки в боки» — берегини, все наши предки по женской линии — бабки, прабабки, которые помогают, поддерживают женщину в её трудах, чтоб была хорошей хозяйкой. Более широкий  ряд — это плодородие поля, богатство, изобилие дома. Все имеет серьезное предназначение, наполнено глубоким смыслом.

— Получилось, начали с тесемочки, а сейчас…

— Да все опять же на «слабо».  Стала делать праздничный костюм. Сначала себе. Дочка говорит: «И мне надо». Муж посмотрел, сказал: «А почему я без рубахи?». И я сидела, делала и ему праздничную рубаху. Всей семьей мы наряжаемся  на Масленицу, на Троицу и едем в Уссурийск. Там замечательный парк семейного отдыха «Изумрудная долина», где проходят народные гулянья. И знаете, людям нравится. Они понимают, что это действительно настоящее русское этнографическое  рукоделие.  А когда узнают, что все  сделано своими руками, — восхищению нет предела.

— Какая работа у вас сейчас на ткацком станке?

— Полотно на поневу — юбку для дочери. Клетка — самый незатейливый узор, она  всегда   современна. Если ткать целый день, от рассвета до заката, да еще сильно постараться, то метр полотна можно соткать. А если делать сложный узор — это бранное ткачество. Берутся отдельные ниточки, их надо перебирать руками, в зависимости от узора — вверх-вниз. Бранное ткачество от слова «брать».

— У вас так много приспособлений,  каково их предназначение?

— Да, они, как маленькие ткацкие станки. И названия забавные. Вот, например, сволочёк — от слова  «волочить». Это — бёрда, на них ткут пояса.  А это — рогулька. Видите, что напоминает? Конечно, детскую рогатку. Я сама её вырезала — нашла подходящую веточку. С её помощью плетут тесьму, пояса. Наши современники об этом не задумываются, но вот девчонки «фенечки» делают по такому же принципу.

— Екатерина, ваше погружение в историю русского рукоделия — это ведь не случайный выбор. Что за этим стоит?

— Мы говорим: национальная идея. Много подведено философских измышлений под это понятие. А может, не надо философствовать, а вспомнить о своих корнях, о глубокой мудрости народной культуры. Ведь она вся прикладная. И когда соприкасаешься с творчеством наших предков,  понимаешь — это настоящее, бесценное, что надо сохранять, возрождать, преумножать.  Этим жить надо, чтобы не оторваться от своих корней.

Беседовала
Зоя НЕСТЕРЕНКО