Шахтёрская cлава Владимира Безбородко

Когда в 2000 году было принято решение о ликвидации шахты «Амурская», то он уходил из нее последним, как капитан корабля, судьба которого предрешена. На смене веков заканчивалась эпоха в жизни не только государства, но и отдельно взятого человека — Владимира Николаевича Безбородко, отдавшего артемовским шахтам 40 лет своей трудовой биографии.

Родился Владимир Безбородко в 1941 году в Имане (ныне г. Дальнереченск). Мама умерла через два года, отца призвали в армию на войну с японцами, а маленького Вову забрала к себе на воспитание бабушка в шахтерский  Сучан. А шахтеры здесь были главными героями и созидателями  жизни. Редкий мальчишка не мечтал спуститься в шахту, чтобы тоже добывать «черное золото».

После окончания 7-летки Владимир поступил в Сучанский горный техникум на специальность «Подземная разработка угольных месторождений» и производственную практику проходил уже на шахтах не только  Сучана, но и Тавричанки. После успешной защиты диплома молодой специалист направился на артемовскую шахту «Подгородненская». Как вспоминает с улыбкой сам Владимир Николаевич: «Все выпускники моего курса стремились на крупные местные шахты, а я решил, что надо просто ехать поближе к центру». Получилось так, что первый год своего подземного стажа он заработал в бригаде Героя Социалистического Труда Василия Филипповича Зубана.

Уже наметившуюся шахтерскую биографию прервала служба в армии в составе радиотехнической части войск особого назначения в Хабаровске. В личном фотоальбоме Владимира Николаевича этот период жизни занимает немалую часть. Был на службе и очень яркий эпизод, который запомнился навсегда. Дело в том, что радиотехники войск особого назначения на боевых дежурствах отслеживают воздушные переговоры иностранных военных летчиков, то есть контролируют радиоэфир в небе над Родиной и за ее ближайшими пределами. И вот на очередном дежурстве, после предупреждения о старте советского космического корабля «Восток-6», на 13 минуте его полета, Владимир Безбородко слышит в наушниках: «Беркут, я Чайка! Самочувствие удовлетворительное. Привет всему советскому народу!». Говорит, не удержался и закричал: «Мужики, баба в космосе!» — за что и получил выговор от командира смены за нарушение формы доклада, но следом и два дня отпуска за первое после старта космического корабля подтверждение о выходе на орбиту женщины-космонавта Валентины Терешковой. Кстати, командование части предлагало Безбородко продолжить свою биографию в рядах Вооруженных Сил СССР, но он отказался: «Нет, говорю, я возвращаюсь в свои шахты».

Главной своей шахтой Владимир Николаевич называет шахту 3-ц, переименованную впоследствии в «Ордена Знак Почета шахту Дальневосточная». Именно сюда он пришел после службы в армии и был принят горным мастером на участок ВТБ (вентиляции и техники безопасности). Начальником ВТБ в то время был Анатолий Михайлович Хазай. Контроль за состоянием безопасности горных работ — дело ответственное и хлопотное и порою требующее принятия радикальных решений. В одну из смен мастер Безбородко обнаружил возгорание метана в завале, дал команду на вывод людей и вызвал специалистов горноспасательной части. Пожар вовремя локализовали, работу смены возобновили. Но мастером ВТБ проработал два года и написал заявление о переводе на добычной участок 24 к Владимиру Егоровичу Каменному. Вначале работал также горным мастером, затем заместителем начальника участка. Именно на участке Владимира Каменного был представлен к награждению почетным знаком «Шахтерская слава» 3-й, а затем и 2-й степени. «Хотел Каменный представить меня и на 1-ю степень «Шахтерской славы», — вспоминает Владимир Николаевич, — да я сказал ему: «Егорыч, отдай лучше горнорабочим очистного забоя. Он и отдал. А так бы был полный кавалер!». Но в то время особо о наградах не задумывались, потому как решали в жизни другие задачи.

Работая на шахте, Владимир Безбородко поступил на вечернее отделение Дальневосточного политехнического института по специальности «механизация подземной разработки месторождений полезных ископаемых». И шесть лет по маршруту «шахта-институт» были отданы повышению квалификации. Впрочем, и само Министерство угольной промышленности периодически отправляло горных мастеров на курсы в Кемеровский и Иркутский институты. В общем, и с работой и с образованием все складывалось хорошо.  И наступил тот день, когда молодого и энергичного  Владимира Безбородко вызвал к себе парторг шахты 3-ц Леонид Дмитриевич Залуцкий. И повел речь о том, что нужен шахте хороший комсорг, и что лучшей кандидатуры он не видит. Отказать парторгу было практически невозможно, и добычной участок пришлось покинуть почти на три года.

Работу комсоргом Владимир Безбородко воспринял так же ответственно, как и работу в забое. На шахте 3-ц в то время работало 117 комсомольцев, и первой задачей стало создание комсомольско-молодежных бригад. Таких и создали целых четыре, и работали они не хуже остальных. Взяли шефство над 25 школой, организовали спортивную и общественную работу. В общем, уже на второй год комсомольская организация шахты 3-ц была признана лучшей в городе. Первый секретарь Артемовского горкома ВЛКСМ Эдуард Коченков комсорга шахты постоянно хвалил и предрекал политический рост, но Безбородко в один прекрасный день наведался к парторгу шахты и заявил: «Леонид Дмитриевич, пора мне в шахту, хватит». И вернулся на родной 24 участок.

Директора шахты 3-ц Бориса Прокоповича Толстошеина и главного инженера Леонида Павловича Водовского Владимир Николаевич называет «рукой водители» и смеется: «Они ж нам порой такие разносы и втыки устраивали, что только держись! В те времена все гораздо строже было, чем потом — в перестройку». Шахта 3-ц осваивала первый механизированный комплекс МК-1, который впечатлял своей производительностью,  соревновалась с шахтой  «Озерная». Начиналась и разработка шахты «Амурская», которая на тот момент была одна из самых «молодых». «Вообще-то шахты все одинаковые, — говорит Безбородко, — только оборудованием различались. На «Амурской» все было самое новое. Шахта 3-ц уже начинала себя отрабатывать, и весь наш 24 участок перевели именно на «Амурскую». На усиление. Запасы угля там были самые большие, а вот народа не хватало».

Именно с «Амурской» в должности начальника участка Владимир Николаевич в 1991 году по возрасту выходил на пенсию. Но вышел ненадолго. 30 апреля появилась запись в трудовой книжке об увольнении, а уже 2 мая вновь был принят, но машинистом подземных установок. И снова — добычной участок и настоятельные пожелания главного инженера вернуться на руководящее направление. И еще девять лет на должностях  начальника участка, начальника смены вплоть до последней записи в трудовой книжке: «Уволен в связи с ликвидацией шахтоуправления…»

P.S.: 30 октября Владимиру Николаевичу Безбородко исполняется 75 лет. Сорок из них он отдал шахтерскому труду, благодаря которому простой рудник Зыбунный переродился  в город, в котором мы все сегодня и живем.