Доблестный «Айвенго»

Сегодня в Артемовском историко-краеведческом музее торжественно открывается первая персональная выставка работ из дерева «Мастер волшебной древесины» Сергея Холомейдика.

Кто знает, где та грань, что разделяет мастерство ремесленника и профессионализм настоящего художника? А если она есть, что нужно сделать, чтобы зритель, рассматривающий произведение искусства, только и говорил: настоящее чудо, как оно прекрасно выполнено!

Сергей Холомейдик считает, что для этого надо постоянно учиться и трудиться. Родился в Дальнереченске Приморского края, где, по его словам, все занимались деревообработкой. Сколько себя помнит, «вооружал» всю улицу — делал пацанам деревянные пистолеты для «войнушки».

— У меня дед был фронтовик и художник-самоучка, Павел Яковлевич Скоромник, — рассказывал Сергей Владимирович. — У него руки не было левой, потерял на фронте под Ленинградом, но резьбой занимался. Так он меня за собой таскал по речкам, по лесам, говорил: «Сергей, посмотри на небо, на что похоже это облако? Обрати внимание на сучок — вылитая птичка!». Я сейчас в любой трещине могу увидеть образ.

Без сучков и задоринки

17 выставленных в музее работ — это маленькая толика того, что успел сделать автор, которому чуть больше 55. Выразительные маски индейцев, фигуры чуть ли не в человеческий рост рыцарей, пиратов, воинов — героев схваток 15-16 веков. По их костюмам можно изучать эпоху. Мастер старается перенести в образы достоверность каждой детали. Для этого переворачивает массу литературы, смотрит кинофильмы, изучает, где проходит нужный ремешок или подвязка, с какой стороны стоит клепка, как работает кольчуга, броня, шлем, на чем держатся двигающиеся элементы, как выглядит образ в профиль, сзади. У его арбалетчика тонкая тетива на стрелковом оружии тоже деревянная. Сложная работа.

— Я досконально изучил доспехи, сделанные мастерами-оружейниками высшего пилотажа. Что интересно, они весили не более 25-30 килограммов, но боец в броне мог сплясать чечетку. Листового железа не было, все делалось вручную, каждый замочек примерялся, подгонялся.

Доспехи, выходящие из-под рук Сергея, сделаны из сосны или кедра. В основном, из сосны. Как считает мастер, кедр очень дорогой и запрещен к вырубке. Но у этого дерева самый спокойный живой организм. Шесть лет выходит смола из его пор, и ствол «закрывается» — готов подставить себя к работе.

Изваять фигуру, по выражению автора, — значит, потратить полкуба досок на одно изделие. Процесс очень трудоемкий. С виду — будто детская игра: собери объемную пирамидку. Но в рыцаре, например, 112 досок. И наклеить их друг на друга нужно так, чтобы они как надо совпали, создавая объемный образ. Кто уже побывал на выставке и увидел его воинство, не найдет стыков слоев, как бы ни старался. Все выполнено профессионально, «без сучка и задоринки». Хотя сучков во время работы встречается немало.

Профессия избранных

Путь к рыцарскому «войску» был у Сергея Владимировича немалый.

В детстве мечтал стать военным. На одном из детских снимков в семейном архиве стоит шестилетний Сережа в портупее, подпоясанный военным ремнем и с пришитыми к рубашке погонами лейтенанта. Любимыми книжками так и остались романы про рыцарей, благородного Айвенго, пиратов и воинов Средневековья.

Рыцарем хотел выглядеть сам. Родители разошлись рано: ему 15 лет было, брату — 13. Отец часто болел, и в школу на собрания к брату приходилось идти ему. Воспитывать тоже. В Дальнереченске окончил детскую художественную школу, затем — профессионально-техническое училище №27 (ныне промышленно-технологический колледж). В документах об окончании художественной школы не значилось, что прошел обучение у известного по тем временам талантливого преподавателя Евгения Ивановича Сегеды, что с ним засиживался до темноты за работой, постигая и совершенствуя методы резьбы по дереву. Но эти уроки не прошли даром, а добавили и упорства, и смелости «орудовать» стамеской, и способности видеть что-то необычное в самых обычных сюжетах.

Два года служил в армии в одной из частей Амурской области. И здесь его талант художника-инкрустатора, резчика по дереву пригодился: оформлял столовую, штаб, изготавливал сувениры для офицеров, участвовал в создании памятника в честь юбилея Победы. Была даже своя бригада плотников и художников. Дослужился до старшины. Его деревянную скульптуру солдата в плащ-палатке с автоматом в руке и орден Отечественной войны для мемориала отлили уже потом, когда демобилизовался. Ребята-сослуживцы, спустя несколько месяцев, прислали фото.

Трудности силы множат

Затем был поселок Артемовский — родина жены. Работа на Артемовской ТЭЦ, знакомство с заслуженным работником культуры РФ Владимиром Олейниковым — вдохнул в себя и его советы. Мебельная фабрика в Артеме, столярный цех, экспериментальный цех по разработке новых моделей мебели. На специализированном оборудовании проработал шесть лет. Год — в «Штыковских дверях». И снова уже свой столярный цех в АртемГРЭСе. Поднимали его на стареньком оборудовании, но это не умаляло качества изделий «фирмы». В каждое из них старались внести «изюминку». Дневали и ночевали на производстве. У Сергея на этот счет большая практика. Всю жизнь делал нестандартные вещи — копилочка непременно открывалась и монетка сама опускалась вниз, обязательно были какие-то потаенные дверцы, особенные ключики. Но 90-е открывали дорогу первым хозяйственникам и одновременно порождали тех, кто хотел все иметь без усилий и сразу. Пришлось закрыться.

Дома у Сергея Владимировича все сделано собственными руками — мебель для кухни и спальни, комодики и столики, подсвечники и, конечно, рыцари без страха и упрека. Он предпочитает их изображать обязательно в движении. Это не застывшая фигура, а дышащий образ, пришедший из прошлого.

Особо любимых он не выделяет из своей коллекции. Говорит, они для него все родные. С каждым связано свое время, свой процесс работы. На один образ уходят 2-3 месяца. Уже несколько стамесок поменял, ломаются. Дерево не то. Но образы рождаются, как и у всех настоящих художников — задумает, заболеет, не спит ночами, пока не перейдет к эскизу. Считает, что не хватает профессиональной школы. Бывает, ошибается, «глаз» находит изъян. Но то, что задумал, доводит до конца.

Мастерская — гараж. Здесь подсыхают стволы и доски, здесь же идет творческий процесс. До такой степени дорабатывается, что пальцы в кровь стираются. Руки болят. Зато местные ребятишки сюда как в музей ходят. Проходящие мимо взрослые, бывает, у виска пальцем крутят: и зачем в наше время эти рыцари? Лучше бы кухни делал. А Сергей уже не удивляется вопросам: «А для души! Детям оставлю».

Сыну уже 36 лет. Взрослый. Окончил Артемовский филиал ВГУЭС, по специальности «дизайнер». Работает во Вьетнаме. А старший Холомейдик ждет внуков. И надеется, что придет к нему и финансовое благополучие. Разместил в интернете свою продукцию, тысячи восторгов получил, а покупок нет. Не востребован, получается. Торговля тоже свои условия ставит: к его цене столько же добавляет, вот и выходит дороговато. Некоторые советуют: «Ты бы белочек да зайчиков строгал»…

— Я сейчас рыцаря делаю 1 метр 60 сантиметров высотой. Вырастаю, весь в железе будет. Сейчас его шлифую, приступлю к мелочам. Каждую клепку сделаю, ремешок. Забрало хочу подогнать. А оно очень тонкое, — непреклонен мастер. — Понимаю, что на доски деньги нужны, на лак, наждачную бумагу, оплату коммунальных услуг, электроэнергию. А пенсия у меня совсем маленькая — по инвалидности. Но если я это делать не буду, деградирую. Жизнь, которая не оставляет прочных следов, стирается при каждом шаге вперед. А я с детства об этом творчестве мечтал. Только к людям оно почему-то не идет.

Пришло. И в этом каждый может убедиться сам, посетив музей Артема. Ребятишки из пришкольных детских лагерей уже успели выразить свои восторги, смотрите и наслаждайтесь и вы — как все прекрасно выполнено!