Смириться или нет

Она показывает свой перекошенный сарай, в котором пока еще живут куры, рухнувшую тепличку, падающий забор и постоянно спрашивает: «Неужели это то, что я  заслужила за свои 90 лет?». А я не знаю, что ей ответить. Ситуация вроде бы совершенно понятная и простая, но выхода из нее так до сих пор и не найдено.

Жизнь в постоянном труде

Наталья Степановна Охрименко родилась в июле далекого 1928 года на Украине. В 1940 году родной отец забрал ее на постоянное место жительства в Приморье, где она стала жить в новой семье и продолжила обучение в школе. Но наступил грозный 41 год, и отец Натальи ушел на фронт, а сама она встала к токарному станку на Уссурийском авторемонтном заводе. «Росточком-то я маленькая всегда была, — вспоминает Наталья Степановна, — и мне специально подставляли две железных решетки, чтобы могла управляться со станком. Точили болты да гайки для грузовых «Студебекеров», которые на заводе комплектовали и отправляли на фронт. А то и в сборочный цех отправляли, где мы эти машины собирали». Смены на заводе в основном были вечерними или ночными, и уже под утро уходила иногда Наталья в кабинет мастера, чтобы подремать 10-15 минут. Мастер понимал, что если уж молодая девчонка сложила руки на стол и опустила на них голову, то трогать ее не надо: пусть немного поспит, иначе брака  наделает. «Была у нас тогда такая поговорка, — смеется Наталья Степановна, — токарь по металлу, по хлебу и по салу. Себя не жалели, думали о них и ждали тех, кто ушел на фронт». Отец Натальи с фронта вернулся с тремя ранениями, но долго не прожил. Уже повзрослевшая, стала она сама строить свою жизнь, надеясь только на собственные силы. И судьба ей послала первую радость – влюбилась, вышла замуж и с мужем Петром отправилась на родную Украину. Оттуда молодая семья поехала осваивать целину, где и задержалась на целых девять лет. «Петр Михайлович, бывало, ночью заедет домой, остановится, чтобы немного передохнуть, — вспоминает Наталья Степановна, — так я сама на его машине отвожу от комбайнов пшеницу, сама разгружаю ее. Если даже у тебя нет какой-то конкретной специальности, то работаешь там, где рук не хватает». Но пришло время, и муж уговорил Наталью Степановну вернуться в Приморский край, где семья Охрименко, уже с тремя детьми, прочно обосновалась в городе Артеме, в микрорайоне шахты «Амурская». Купили небольшой домик по адресу: переулок Шишкина, 23 и стали строить новую, достойную жизнь. Петр Михайлович устроился в «Дальстройконструкцию», а Наталья Степановна сначала вела домашнее хозяйство, а позже устроилась в «Дальприборэлектроснаб», где проработала 22 года. На пенсию уходила в 66 лет и даже не представляла, какое «веселое будущее» ждет ее в самом почтенном возрасте.

Стройки современности

В свое время Наталья Степановна возвела на своем участке совершенно новый дом. Была она тогда уже вдовой, повзрослевшие дети обзавелись своими семьями, но ее активности и помощи привлеченных работников сполна хватило, чтобы новый дом собрать, отделать, покрасить и решить, что теперь-то точно не надо думать о том, где достойно встретить старость. Все бы хорошо, но в «перестроенной» России только начинался бум частного домостроительства. Вот и сосед Натальи Степановны по переулку Шишкина, 21 решил тоже по-новому отстроиться, да не просто домик с банькой поставить, а еще и возвести капитальный забор не только по лицевой стороне улицы, но и между участками. В общем, и участок свой отсыпал, и забор установил основательный, на фундаменте: копал, засыпал, заливал бетон и в итоге полностью нарушил существовавшую между соседями систему водостока. И тогда вся вода, которая прежде уходила прямиком в уличную канаву, нашла себе новый путь – на участок Натальи Степановны, и спасения от нее нет.

Для жителей существующего частного сектора проблемы подобного рода на сегодняшний день становятся не просто реальностью, а системой. Это хорошо, когда на новой земле строится абсолютно новый частный микрорайон, и будущие домовладельцы, вдохновленные общей идеей, согласовывают между собой уровень высоты участков, расположение построек, заборов, совместно участвуют в подключении к сетям и прочем благоустройстве будущего жилья. То есть они, волей-неволей, согласовывают свои действия для общего блага и личного в частности. Совсем иная картина обстоит в старых районах, где дома постепенно меняют владельцев, которые не собираются их перестраивать или реставрировать, а сносят «подчистую» неказистые постройки и начинают грандиозные работы. Причем главным аргументом в любых претензиях соседей был и остается один: земля в собственности — что хочу, то и делаю. Чем-то такое строительство напоминает «точечную застройку» в многоэтажных кварталах, когда в существующий и привычный пейзаж вторгается новый объект, и именно он почему-то считается самым что ни на есть прогрессивным, и все должны как-то с этим считаться. Никаких особых законодательных ограничений на сегодняшний день в этом направлении не существует, потому и строится каждый так, как придет в голову лично ему или нанятой строительной бригаде. Как правило, сегодня на всех новостроях частного сектора прежде всего снимается плодородный грунт до самой глины, и участок отсыпается околом и бутится камнем ровно до тех пор, пока получается его утрамбовывать. Таким образом, он поднимается до нового уровня, чтобы в будущем вода с него беспрепятственно сходила и не угрожала новым постройкам. С точки зрения строительства, это вполне логично и оправданно. Одна в этой истории есть закавыка — теперь вся вода будет уходить на те участки, которые оказались ниже по уровню. А если еще и нарушить существовавшую систему водостоков и не построить новую, то владельцы соседних домов просто обречены стать заложниками постоянных затоплений.

Покой нам только снится

На прошлой неделе у Натальи Степановны рухнул забор со стороны улицы. Пропитанная влагой земля с первыми морозами превратилась в лед и просто выдавила забор наружу. Забор помог поднять и снова установить просто прохожий. «Я ему тут камни да палки подносила, — рассказывает она. — Да это уже не первый раз происходит. Как пошла вода на мой участок после соседского строительства, так все и началось: то печка лопнет, потому как теперь под дом вода бежит, то забор упадет, в огороде вон канав нарыла, чтобы хоть как-то вода уходила, но все бесполезно. Посмотрите, вон даже дом проседать стал, отдушины уже в землю ушли». Заказала она недавно машину глины и утрамбовала ее вдоль соседского забора, чтобы хоть как-то воду остановить. «Так он теперь с той стороны под фундаментом дырок набил, — показывает Наталья Степановна те места, откуда и сходит соседская вода сильнее всего. — И как теперь быть? Он роет, чтобы у него было сухо, а мне что делать?».

Но есть у этой истории и другая сторона вопроса. Сложа руки Наталья Степановна не сидела. За время, которое прошло начиная с 2014 года, когда все, собственно, и началось, много бумаги исписано. Обращалась она в судебные инстанции, отправила документы в администрацию Президента России, Уполномоченному по правам человека в Приморском крае. Сосед, естественно, никакой своей вины не признавал и выправлять ситуацию не собирался. Первые судебные решения были не в ее пользу, но после приезда компетентной комиссии нарушение дренажной системы между участками было признано официально, и этот документ лег в основу нового судебного разбирательства. Помогает ей в этой нелегкой борьбе родная внучка, да и адвокат хороший нашелся.

В октябре Наталья Степановна получила ответ от Уполномоченного по правам человека Валерия Розова: «…Учитывая, что имеется решение суда об установлении гидроизоляции и дренажной системы с целью не допустить затопления Вашего земельного участка, рекомендую Вам предъявить исполнительный лист к исполнению в отдел судебных приставов… После возбуждения исполнительных производств будет рассмотрена возможность выезда к Вам сотрудников аппарата Уполномоченного по правам человека совместно с сотрудниками отдела судебных приставов и представителями администрации округа…». И все бы, казалось, должно теперь закончиться хорошо, да только это просто показалось. Пока суть да дело, соседское домовладение сменило своего хозяина, и если в судебном решении установить гидроизоляцию и дренажную систему обязан один гражданин, то юридически у дома по переулку Шишкина, 21 теперь новая хозяйка, которая ничего не строила, не копала, не нарушала и под судебным решением не расписывалась. «А машины возле дома все те же стоят, — Наталья Степановна как-то пусто смотрит в документы. — И эта женщина тоже здесь бывает, и прежний хозяин всегда здесь. Поди их разбери. Как там говорится: эта песня хороша, начинай сначала».

Безысходность

В мае, ко Дню Победы, пришла Наталье Степановне поздравительная открытка от Президента страны с благодарностью за годы работы в тылу во время Великой Отечественной, за беззаветную любовь к Родине, за умение жить честно. А в июле отметила она свой 90-летний юбилей. Она искренне недоумевает и не хочет понять, что за прошедшие почти пять лет никак не может добиться справедливости по отношению к себе. «Как думаете, — спрашивает она напоследок, — найдется все-таки человек, который сможет мне конкретно помочь? Или я в свои девяносто лет должна смириться вот с этим вот позорищем?».