Эмоций на работе быть не может

Моя встреча с доктором Александром Владимировичем Шаманиным была назначена на 8.30 утра, когда у него заканчивалось дежурство на Станции скорой медицинской помощи. Диспетчер сказала, что он ещё на выезде, и у меня было время осмотреться. Водители мыли машины, сотрудники, заступившие на смену, торопливо ходили по коридору и на улицу, нагруженные сумками со всем необходимым для помощи больным на выезде. Вскоре Александр Владимирович с такими же сумками зашёл к диспетчеру. После его телефонного разговора с кем-то из родственников больного мы смогли поговорить.

— Александр Владимирович, расскажите немного о себе.

— Я родился в посёлке Шексна Вологодской области в 1970 году. Папа – врач, мама – инженер-строитель. Родных братьев и сестёр у меня нет. Когда мне исполнилось три года, семья переехала в Артём. В 1987 году я окончил школу №3.

— Почему вы решили стать врачом?

— То, что после школы я буду поступать вуз, мне было ясно со средних классов. Я учился по всем предметам хорошо, но была предрасположенность к гуманитарным наукам. Я не представлял себя в технической профессии — механиком или инженером, и в конце десятого класса окончательно решил, что буду врачом. Отчасти этому решению способствовала профессия отца. Он был доктором, сначала хирургом, после анестезиологом-реаниматологом. Часто уходил на дежурство, и, когда мама куда-нибудь уезжала, он брал меня с собой. Мне нравилось быть в больнице, видеть, как работает отец. Везде было чисто и светло. Эти детские впечатления остались до сих пор.

— Где вы получили профессию врача?

— После школы я поступил во Владивостокский медицинский институт на лечебный факультет. На шестом курсе выбрал специализацию – врач анестезиолог-реаниматолог. После окончания института пять лет работал в реанимационном отделении городской больницы №1. Затем до 2003 года, с перерывами, ходил судовым врачом на разных судах. Уволившись с флота, несколько лет работал в различных частных медицинских клиниках. В 2008 году появилась вакансия в артёмовской «скорой помощи», и меня приняли.

— В чём сложность вашей профессии и как проходит ваш рабочий день?

— В первую очередь, неприятна неизвестность. Не знаю, к кому еду и что увижу. Второе — бессонные ночи. Люди звонят постоянно и ждут приезда врача. Смена проходит быстро, так как всё время нахожусь в работе.

— Кто чаще всего обращается за помощью?

— Наша бригада считается специализированной, и нас, как правило, отправляют на самые тяжёлые вызовы. Это, пожалуй, третья сложность в моей работе. Если мы заняты, то едет другая бригада, и наоборот. Обращаются за помощью люди разного возраста, но больше всего пожилые. Выделить отдельно, по какому поводу больше всего выезжаем, я не могу. Причины разные: сердечная астма, дыхательная недостаточность, связанная с хронической сердечной патологией; пациенты, по разным причинам находящиеся в бессознательном состоянии, в состоянии клинической смерти; серьёзные ДТП и пожары с пострадавшими людьми, и прочие ситуации, которые могут привести к смерти. В целом же врачи скорой помощи выезжают на вызовы по разным причинам – от температуры или рези в животе у ребёнка и до самых серьёзных диагнозов.

— Приходилось ли вам сталкиваться с грубостью во время общения с больным?

— Были единичные случаи. Открытой агрессии я на себе не ощущал ни разу. Иногда кто-то из присутствующих находится в алкогольном опьянении. Бывает, родственники слишком беспокоятся за близкого им человека. Их чрезмерное волнение изливается на врача. Приходится успокаивать их.

— Как вы сглаживаете конфликтные или чрезмерно эмоциональные моменты?

— Грубость в общении исключена. Спокойно объясняю, что если они желают себе или своему родственнику добра, действовать нужно только так и по-другому быть не может.

— Наверное, это чисто эмоционально тяжело — каждый день иметь дело со страдающими людьми?

— Эмоций на работе быть не может. Это касается всех медиков. Тот, кто боится вида страданий, крови и искалеченных тел, отсеивается ещё в медицинском институте. Страдания и боль являются ежедневной реальностью для врачей. Мы просто приходим к пациенту и начинаем выполнять то, что нам предписано обязанностями.

— Александр Владимирович, бывают ли случаи, что вы приехали, а уже поздно?

— Да, бывает, что нас вызывают, когда ничего сделать уже нельзя. Больше это связано с суицидами и бывает очень редко. Когда человек находится в тяжёлом состоянии, рядом с ним всегда есть кто-то из родственников. В случае кризисной ситуации или смерти они принимают решение о звонке к нам.

— В какое время года или в какие дни поступает больше всего вызовов?

— Свои выезды я не анализировал, но обратил внимание, что много обращений связано с изменением погоды.

— Как прошло у вас это дежурство?

— Была работа в обычном режиме, со своими трудностями. Сейчас сдам смену и поеду домой отдыхать до нового дежурства.

В воскресенье у российских медиков профессиональный праздник. Тысячи врачей, фельдшеров, медсестёр и санитарок будут в этот день на рабочем месте. Для сотрудников «скорой помощи» праздник – понятие относительное. В любой момент может прозвучать телефонный звонок. И помчится по городу белый микроавтобус с красной полосой, напоминая людям звуком сирены, что врач всегда на посту.