Мечта на низком старте (Послесловие первое)

В выставочном центре «Галерея» прошла презентация двухтомника «сталинской» фантастики. Составителем и автором послесловия к нему выступил заведующий ВЦ «Галерея» и знаток старой фантастики Сергей СЛАВГОРОДСКИЙ. На встрече он признался, что подготовленное им издание, быстро раскупленное столичными коллекционерами, стало для него «исполнением заветной мечты». В антологию вошли произведения в жанре так называемой фантастики «ближнего прицела», затерянные в старых журналах.  Просуществовала она недолго – с 30-х по 50-е годы, но породила своих апологетов, а впоследствии была многократно разругана и предана забвению. Главной задачей фантастики «ближнего прицела» являлось описание изобретений, полезных для советского народного хозяйства в ближайшем будущем. Но, несмотря на приземленность мечты и слабый психологизм, в «ближнем прицеле» таилось свое невыразимое очарование светлой сталинской утопии. Предлагаем вашему вниманию очерк нашего внештатного автора, написанный специально для этого двухтомника.

… Любовь, как известно, зла. И порой мы и сами не можем внятно объяснить, за какие такие заслуги или достоинства мы любим кого-то или что-то. Вот и со мной такая же заморочка. Долгие годы я испытываю неизъяснимую нежность по отношению к советской фантастике «ближнего прицела». Прекрасно понимая, что по нынешним временам это выглядит блажью. Ведь почти каждый любитель фантастики в нашей стране знает, что «ближний прицел» — это однозначно плохо, ничтожно в художественном отношении, нелепо с точки зрения технических идей, а вдобавок еще и жутко заидеологизировано. И почти все сходятся в одном: подобному чтиву место лишь на свалке истории… В итоге она давно не переиздается и стала книжной редкостью. Теперь, когда в свет вышел наш двухтомник означенной фантастики, пришла пора объясниться в своей приверженности к жанру. Не уверен, что это будет убедительно, но попробую…

Для многих любителей фантастики, созревших еще в Советском Союзе, настольной книгой и, по сути, «библией» на долгие годы стала монография Анатолия Бритикова «Русский советский научно-фантастический роман» (Л., «Наука», 1970). Для меня тоже. Как и прочие, я с улыбкой читал иронические строки, в которых Анатолий Федорович потешался, например, над героями романов В. Немцова: «Не это ли чавканье имел в виду С. Иванов, уверяя, что «научно-фантастические произведения Немцова накрепко связаны с жизнью советского народа, они рассказывают о будущем, прекрасном и величественном»? Будучи еще школьником, я все же задним умом понимал, что если у нас что-то ругают, значит, в этом есть что-то стоящее. Достать в те годы никогда больше не переизданный немцовский роман «Семь цветов радуги» (1950), о котором шла речь в монографии, было весьма затруднительно, поэтому знакомство с фантастикой «ближнего прицела» я начал с обнаруженного в гарнизонной библиотеке романа В. Охотникова «Дороги вглубь» (1950). И уже первые строчки затянули меня в безмятежный читательский уют: «Радостное чувство овладело им, когда он вышел на широкое асфальтированное шоссе. Темные силуэты пирамидальных тополей, теплый ласковый ветер казались ему необычными. Необычным казался и воздух, насыщенный запахами трав… И этот пьянящий весенний воздух, и лунная ночь, и далекая песня создавали приподнятое настроение». Я поймал себя на том, что и сам переживаю такое же светлое, приподнятое настроение. С таким вот эмоциональным зарядом я за день “проглотил” весь остальной роман – вместе с неизбежными техническими подробностями, специфическими спорами в конструкторском бюро и впечатляющими приключениями экипажа подземохода во время первых испытаний в глубинах. Так что упрек в том, что авторы «ближнего прицела» пишут сухо и скучно, показался мне надуманным… Потом мне попался первый сборничек рассказов В. Сапарина «Удивительное путешествие» (1949).  Я был поражен, как автор умудряется вокруг обыденных ситуаций и смехотворных технических открытий создавать завораживающую атмосферу таинственности и того же читательского уюта — будь то обыкновенный коробок спичек («Спичка») или странный, неказистый дом в дачном поселке («Тайна черной крыши»). Уже будучи студентом, я добрался, наконец, и до немцовского романа «Семь цветов радуги», прочитав его с удовольствием.

И вот тут мы подходим, пожалуй, к главному секрету скромного обаяния фантастики «ближнего прицела». Все ее положительные герои с их высокопарными диалогами и наивными изобретениями, вместе со всей этой солнечной атмосферой энтузиазма, созидания и коллективизма рухнули вместе с Советским Союзом, превратившись в артефакты никогда не существовавшей советской Атлантиды. И теперь в произведениях «ближнего прицела» стало фантастичным все – от литературного языка, которым они написаны и который сегодня повторить невозможно, и заканчивая старомодными иллюстрациями, воспроизвести стиль которых ни один современный художник не в состоянии. «Ближний прицел», действительно, стал восприниматься в начале третьего тысячелетия как альтернативная история и утопия. Вместе с тем ностальгия по этому не случившемуся «завтра» с каждым годом зреет все сильнее. И самое время реализовать ее в данной антологии…

х х х

Теоретическое обоснование «ближнему прицелу» многие склонны находить в статье упомянутого выше критика Сергея Иванова «Фантастика и действительность», которая была опубликована в 1950 году. Автор, в соответствии с «историческими указаниями товарища Сталина», ставил перед фантастами главную задачу: «предельно правдиво, с большой художественной силой развернуть перед советским народом небывалую красоту того, что есть, и того, что будет, красоту настоящего советского человека, строителя коммунистического будущего… Советская научно-фантастическая литература должна отображать завтрашний день нашей страны, жизнь нашего народа. Именно завтрашний, то есть промежуток времени, отделенный от наших дней десятком лет, а может быть, даже просто годами». А сам термин «ближний прицел» был придуман еще позже – в начале 60-х. Получается, что диагноз пациенту был поставлен уже при смерти. Ведь принято считать, что после выхода ефремовской «Туманности Андромеды» (1957) вся фантастика «ближнего прицела» накрылась медным тазом. То есть успела народиться, расцвести и умереть буквально за семь недолгих лет. Просто диву даешься, как она могла за столь короткий срок так «напакостить» в славной истории отечественной фантастики, превратившись в настоящий жупел, вызывающий у некоторых стойкое отвращение…

Лично я склонен считать, что у нее более давняя история. И берет она свое начало в 30-х годах. Одним из первых образцов фантастики «ближнего прицела» можно считать роман Ивана Фелистака «На новом заводе» (1930). Автор мечтает в нем о новой, идеальной организации производства. И о новых людях, стоящих у станков. О новой нравственности и о новом мышлении. Здесь нет особых научно-фантастических придумок и изобретений. Но и такого завода, о котором пишет Иван Фелистак, еще не существовало в реальности 30-х. В этом смысле его роман – такая же фантастика, как и фильм его тезки Ивана Пырьева «Кубанские казаки»…

Первый том нашей антологии «ближнего прицела» «СЕКРЕТ ЭСПРИФОРА» открывается романом украинского писателя Семена Скляренко с символичным для этого случая названием «Пролог». Явно написанным в пику «Солнечной машине» И. Винниченко. Роман появился в русском переводе в зловещем 1937 году, и в нем не могла не отразиться атмосфера подозрительности, свойственная тому времени. С одной стороны, это типичный «роман открытия», главный герой которого бьется над созданием искусственного белка. Повествование ведется от первого лица, и внутренний монолог героя отличается нервностью и даже истеричностью, свойственной русской прозе 20-х. Вместе с тем это уже не ученый-одиночка. Для его будущего открытия по указанию партии создан целый биохимический институт. И в минуты душевных терзаний на помощь ученому приходит мудрый секретарь крайкома партии (как же без этого!) и молодая девушка-комсомолка Лида Янчевская. Так что открытие обязательно свершится благодаря самоотверженности и чувству коллективизма, и это уже типично для «ближнего прицела».

А вот никогда больше не переиздававшаяся повесть Николая Томана «Чудесный гибрид» (1939) – это уже «ближний прицел» во всей своей красе. Молодой агроном Нечаев, благодаря помощи коллектива, вопреки стараниям злопыхателей и шпионов и на радость сталинскому сельскому хозяйству, создает небывалый гибрид пшеницы и пырея, который способен давать большие урожаи. Ирония, кстати, состоит тут в том, что известный писатель-«приключенец» Н. Томан начинал свой путь именно с такой приземленной фантастики, а потом горячо и последовательно с ней боролся. И даже сам термин «ближний прицел», по некоторым сведениям, придумал именно он.

Нельзя было обойтись в этой антологии и без образцовой повести Виктора Сапарина с детективным названием «Исчезновение инженера Боброва» (1948). Любопытная журналистка Зоя Виноградова попадает прямо-таки в маленький автоматизированный рай – автомобили без водителей, станки без рабочих, электростанция без энергетиков. Простой советский поселок ближайшего будущего, где сюрпризы ждут тебя буквально на каждом шагу… С прекрасными журнальными иллюстрациями К. Арцеулова переиздается в нашей антологии ранняя повесть Владимира Немцова «Рекорд высоты» (1949), где впервые появляется пара неразлучных друзей-инженеров – Вадим Багрецов и Тимофей Бабкин (в 2019 году этому дружественному союзу любимых немцовских персонажей исполнилось 70 лет! — так что пусть и с опозданием, но мы хоть таким образом отмечаем этот примечательный юбилей). Спустя десять лет эта повесть была переработана автором в пухлый роман «Последний полустанок» (1959), но это явно не пошло на пользу произведению… Небольшая повесть известного популяризатора транспорта Юрия Моралевича «Новые крылья» (1955) – один из удачных образцов фантастики «ближнего прицела», где вокруг создания мощных ветронасосных установок инженера Вершинина разворачивается нешуточная борьба. Но майор госбезопасности Перегудов предотвратит крупную диверсию и выведет всех шпионов и вредителей на чистую воду…

Все эти произведения удачно дополняет в нашей антологии подборка малоизвестных рассказов в духе фантастики «ближнего прицела», среди авторов которых в том числе  — мэтр отечественной фантастики Александр Беляев, автор многотомных исторических повествований Валентин Иванов, писатель-натуралист Виталий Бианки, прославленный летчик из когорты «сталинских соколов» Михаил Водопьянов,  а также Федор Кандыба – автор одного из самых впечатляющих, на мой взгляд, произведений, созданных в интересующем нас жанре, – романа «Горячая земля» (1950). Все они по кирпичику складывали ту самую сталинскую утопию, которая, увы, не сбылась. Может, потому, что прицел для достижения цели оказался слишком близким, а старт для мечты был выбран слишком низкий. Однако ж, как поется в знаменитой рок-опере, — «за попытку спасибо»…

(Продолжение следует)