Прогулки по судьбе ВЕТЕРАНА ВОРОНЦОВА

Об этом человеке можно писать поэму. Его жизнь полна драматизма и романтики, воинской отваги и всепоглощающего человеколюбия. Наверное, главное в нем — любовь к жизни, к людям, бережное, до трепета, отношение к окружающим. Он истинный патриот Родины, верный друг, и в сегодняшнем почтенном возрасте  стремится быть полезным и действительно проживает каждый день с пользой для себя и окружающих.

Виктор Иванович Воронцов. Почетный работник ОАО «Владивосток Авиа», ветеран Вооруженных Сил РФ, участник Великой Отечественной войны.  Гражданин города, ставшего за многие  годы родным. В этом году Виктору Ивановичу  исполняется 88 лет. Но те, кто его хорошо знает, не считают, что за ним надо ухаживать, помогать ему. Он сам охотно поддерживает других, непринужденно и неторопливо продолжает жить так, чтобы, как сказал  Николай Островский, «не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы».

Мы давно знакомы — еще с той поры, когда авиакомпания только набирала силу, переживая период становления. И уже тогда его возраст казался мне почтенным. Но  прошли годы, не летают уже в небесах самолеты с чайкой на борту, а Виктор Иванович отмеряет шаги по бренной земле, часто бывает в родном коллективе, который, к счастью, сохранился. Теперь это структурное подразделение авиакомпании «Аврора». Впрочем, как ни назови,  коллектив все тот же: свой, родной, профессиональный и сильный духом.

Мы встречаемся часто, понемногу я узнаю все новые подробности из жизни Виктора Ивановича, удивляюсь его цепкой памяти, полному отсутствию жизненной усталости.

Не так давно, накануне Дня Победы, я спросила Виктора Ивановича, каким ему запомнился первый день войны? Он призадумался, лицо его, всегда улыбчивое, затуманила грусть:

— О войне мы узнали, как и многие наши современники, из уличного репродуктора. На площади собралось много народу — и взрослые, и  дети. Все слушали, затаив дыхание. Мы, мальчишки, приняли сообщение по-боевому: не так давно закончилась победой финская кампания, мы верили, что и в этой войне обязательно победим. Но взрослые думали иначе: говорили, что война будет жестокая, кровопролитная, с большим потерями. И долгая.

Настолько долгая, что те, кому в 41-м было всего 14-15 лет, успели подрасти. Оренбургская область, станция Колтугановка — отсюда он рвался на фронт, и то, что возраст не позволял, для него и его сверстников значения не имело. Они горели желанием встать в одном ряду со старшими товарищами, братьями и отцами. Приходили в семьи «похоронки», возвращались домой раненые бойцы. И невыносимо было просто учиться, ждать окончания войны.

С такими чувствами шел шестнадцатилетний школьник Виктор Воронцов в военкомат, требовал, чтобы его взяли в армию. А ему отказывали, отправляли домой. Но упорство  оказалось настолько сильным, что однажды военком сказал, чтобы он попробовал поступить в летную школу, что юноша и сделал. Это был 1944-й год. Воевали уже не на своей территории, и хотя это было радостно, юным курсантам хотелось внести свою лепту в святое дело победы.

На летчиков учили шесть месяцев, а потом — бить врага в воздухе! Увы, не пришлось. В начале 1945 года школу расформировали,  курсантам предложили продолжить учебу в летном училище.

— Предложили мне авиационно-техническое училище в городе Молотов. Но в то время душа не приняла такой поворот судьбы. Мы рвались воевать, — вспоминает Виктор Иванович. — Нас  было где-то 22-23, и мы все отказались там учиться.  Написали рапорта в действующую армию — на фронт.

Это сейчас ветеран  Воронцов понимает: правы были их военные командиры, стремившиеся защитить, оградить от опасности, от смерти. Их убеждали, что они ещё слишком молоды для фронта, говорили, чтобы подумали о матерях. А они настояли на своём. Определили  их, мальчишек, в отдельную конвойную роту, которая сопровождала военные грузы.

— Приходила из Москвы какая-то бумага — туда-то отправить конвой. Там загружается эшелон, и мы доставить должны на фронт: в Польшу, в Германию приходилось, когда Данциг брали. Мы все время были в дороге. Вот там я узнал, что такое бомбёжка… Всё было! — Виктор Иванович на минуту задумывается, а потом вспоминает, как ездили с эшелоном по военным заводам, загружались боеприпасами, которые везли на фронт.  На одном из заводов встретили изумительно красивых — нездешней красотой — девушек. Сначала подумали, что они откуда-то из-за границы. Но все оказалось проще и  драматичнее.

—  В «горячем» цехе на предприятии в Нижнем Тагиле работали молодые девушки, нас поразили их волосы лимонного цвета и  почти такого же цвета лица, — продолжает Виктор Иванович. — Они занимались разливом пороха. И вот эти пороховые испарения  сделали их вроде бы красивыми, но лишили здоровья. Начальник цеха рассказал нам об этом. И добавил, что они никогда не смогут родить.

Такие горькие воспоминания чередуются с трогательными и откровенно веселыми. В авиационно-техническое училище он все же поступил — после войны. А по окончании попросился на Дальний Восток. Почему? На это у ветерана есть свое объяснение:

— Политработники и командиры нам обещали: будем брать Аляску. Они рассказали, что Аляска не продана, что в аренду сдана. Что если её нам не отдадут так, придётся брать силой. Потому что аренда кончилась.

Сегодня мы над этим только смеемся, а тогда окрепшие, возмужавшие, уже побывавшие на настоящей войне молодые лейтенанты чувствовали в себе и силы, и уверенность, и стремление постоять за родную землю. А Аляска — она же российской была.

Аляску брать ему не пришлось, но на Дальнем Востоке остался. Служил в Совгавани, на Сахалине, в Монгохто, Николаевке, а в 1971 году — в Кневичах. В последние годы службы в полку был начальником авиа-ТЭЧи, с этой должности в 1979 ушёл в отставку и прямиком — во Владивостокский объединённый авиаотряд.

Но прежде чем подвести итог нашей прогулке по судьбе Виктора Ивановича Воронцова, хочется сказать, что война, несмотря на настигавшие за короткий боевой путь опасности, пощадила молодого бойца. Он остался цел и невредим. И это было чудо, ведь  гибли товарищи, не вернулся домой один его одноклассник, другой пришел без ноги. Об этом он узнал, когда приехал к родителям. И первое, что увидел в родительском доме — иконы. Он знал, что они есть, хранятся в сундуке  на самом дне. Это были иконы маминой семьи. И вот теперь они висели в красном углу.

Атеист по воспитанию, а позже и по жизненному опыту, он удивился. Тем более  что в семье никогда не говорили о вере. А мама объяснила:

— Ты воюешь, отец помогает фронту. Вы были в опасности, и я молилась. Решила: поверю в Бога, если вы вернетесь…

Они вернулись. И иконы остались — как свидетели горячих молитв женщины. Наверное, Виктор Иванович и сейчас не очень задумывается о Боге и неохотно говорит об этом, но в глубине души его сохранилось теплое чувство, благодарность маме за её горячие молитвы.

— В этом году Виктору ИвановичуВоронцову 88 лет. Вы только вдумайтесь в эти цифры! У этого человека такой богатый жизненный опыт — это просто ходячая энциклопедия. Он помнит многие даты, многие события, вплоть до мельчайших подробностей. Поэтому даже само это общение, не говоря уже о личностных качествах Виктора Ивановича как человека, как руководителя, прошедшего разные уровни как на службе в рядах Советской Армии, так и на службе в гражданской авиации, — ценно. У него очень и очень многому можно поучиться, — утверждает Дмитрий Тыщук, первый заместитель генерального директора Приморского филиала авиакомпании «Аврора».

Пожалуй, это не все. И как рассказать о целой жизни, о том, что пережил и прочувствовал, что дарила судьба и чем испытывала? И, судя по тому, что Виктор Воронцов остается человеком, любящим жизнь, добрым и отзывчивым, судьба одарила его самым главным, тем, что называется человечностью. И приятно вновь и вновь встречаться с ним, просить рассказать о былом или просто порассуждать о жизненных перипетиях.

Фото из архива пресс-службы администрации АГО.